Престол за 101-м километром

Аистов гнезда на старых 
Водонапорных башнях, 
Ястребы на проводах вдоль дороги, 
Совы, взлетающие из-под фар, 
Бородинское поле поблизости, осень,
В стрельчатых окнах – Можайское водохранилище, 
Праздник, на 1000$ роз без числа 
И геральдических лилий от спонсора,
Вазы под каждой иконой, летят журавли,
Аистов только вот кто-то убил 
Накануне Успенья, престольного праздника,
И с водокачки над крышей школы –  
Школы приюта – крыло из гнезда торчало 
Три ли, четыре дня, а все-таки был он,
Был и на нашей улице праздник, всё было и  
Как хороши в самом деле, как свежи!

Публикация Aug 22 от kravtsov

Причастница

Вечери Твоея тайныя днесь, 
Сыне Божий, 
Причастницу мя приими, 
Не бо врагом Твоим тайну повем, 
Ни лобзания Ти дам яко Иуда,
И не знает никто, что за тайна, 
Не знает никто, что случилось,
Говорили: подводное русло, 
А плавали девки плохо, 
Она и спасала, четырнадцать лет, 
Причащалась у вас в воскресенье

И руки, когда я листок с молитвой 
Вложил в ее пальцы, руки были теплы,  
И я видел воочию, видел впервые, 
Свете тихий святыя славы, 
Видел своими глазами, 
Чем отличалось успенье от смерти, 
В августе, в полдень, в лесу
Целуя Твой образ на венчике 
Отроковицы Анастасии

Публикация Aug 22 от kravtsov

Священник-поэт

О. Сергию Круглову

Узкий путь и другой, 
Тоже узкий,
И один из них входит в другой
Как меч в ножны, 
Как меч обоюдоострый,
Исходящий из уст 
Сидящего на Престоле –  
Пророка, Царя, Иерея вовек 
По чину Мельхиседекову.

Публикация Aug 22 от kravtsov

Детский праздник и его икона

Стало плотью и словом о плоти, 
О воробьях, например, или рыбах всякого рода, 
Смоковнице или драхме, о том и о сем –  
Плотью от плоти, словесной тканью, 
Лучшим ее порядком, не уступающим лилиям, 
Не говоря уж о ризах – царских там или 
Архиерейских, видимых еле во свете
Лимонного кадмия в самое темное время года –  
Время заносов, снега на борщевике вдоль дороги, 
Скользких ступеней, уверенно попранных 
Легкой стопой, маленьким сапожком

Публикация Aug 22 от kravtsov

Рождение воздуха

Памяти Эндрю Уайета

Оттепель явит мертвых 
Трав зазеркалье, волны, 
Волны и пух над ними, борозды океана,
Выпростал руки спящий из льдины, ветер 
Сеет зеленую соль в солнечные лабиринты

Ныне Ты отпускаешь раба Твоего, Владыко,
Ибо видели очи мои довольно травинок,
Утренников и проталин, а эти пятна  
Рыжих волос, и то, как ложился 
Луч на лодыжку, переливался бисер
Воды на снопе пшеничном

Раб Твой исполнен днями и сыт Чеддс-Фордом,
Ныне от сна, позволь, не восстану, пусть остывает
Печь дровяная, благодарю, что ломились 
Ведра всегда от лисичек, смородины и брусники, 
А по зиме чернобурки сбегались из леса
Подкармливаться на свалках

Не тяжелей мое сердце перышка чайки-баклана, 
Лодка на сеновале и в поле телега тоже 
Не тяжелей, чем перышко, тоже белы, прозрачны,
А городов я не видел, Владыко, только
Ветра дощатый мир, перья, витая, строят 
Лестницу винтовую

Публикация Aug 22 от kravtsov

Станислав Красовицкий, он же – отец Стефан

На столе блюдо с рыбой, вероятно, карп,
Мансарда с окнами на Радонежские леса,
Все дальше на север, и вот уже соловецкое солнце 
Горит над Секиркой – не лампа, 
Вот уже морестранник воздвиг кельтский крест 
Над святилищем Аполлона Гиперборейского, 
И линия Маннергейма свет отделяет от тьмы –  
Свет трогающий все вокруг тебя
Как будто кровью рыбы золотой, сказал Айги,
Сказал: так прячут может быть за вьюшкою алмазы 
Как был ты нежен в ветхих рукавах,  
И эта улыбка попа-передвижки, 
Хранителя сокровищ Нибелунгов, улыбка скальда,
Теперь – аскета (ты всегда в пограничной зоне),
Вкупе с обещанием пропуска к твоим озерам –  
Дар драгоценнейший для сотрапезника

Публикация Aug 22 от kravtsov

«Prev || 1 | 2 | 3 | 4 | 5 | 6 | 7 || Next»