Одушевленные
А вместо Баха и Моцарта был,
Вместо Пярта –
Флойдовский «Animals»
С транс-цен-дентальным
Лаем собачьим – о северный драйв,
Музыка сфер для тинэйджеров!
Агнцы и свиньи, тинэйджеры,
Свиньи и жемчуг светил:
Всюду топорные видишь светила,
Думаешь, несть им числа над бараками
Так и стоишь как свирельщик у врат
В «Мире музыки» около Новослободской,
В другом ли каком-нибудь мире
После заката Европы:
Не Магнификат , не Берлинская месса –
Носящийся по ветру лай, леденеют стропила,
Висят, проломившись, мосты,
Рельсы висят над ручьями,
Висят облака отсыревшей овчиной на кольях,
Вода, как обычно, темна,
Словно выбоины в коробах теплотрасс,
И еще луннорогие цитры видны в той воде –
Добросовестной зоны жилой
Луннорогие цитры, огни
Восходящая от пустыни
Кто ты, восходящая от пустыни…
Песня Песней
Не Саломея, нет, соломинка скорей –
Просто соломинка с улицы Клязьминской,
Не стрекоза, не нагая плясунья в луче,
Зажигающем крылья стрекоз на стекле,
Не нагая плясунья – былинка Иезекииля
– Я ему говорю – молодой такой, русый-русый! –
Я ему говорю: ты бульон-то попей, пока он горячий,
Пирожки потом съешь, и не ходи к баптистам,
Зачем тебе, сам подумай, здесь, по Урицкого и налево,
Еще метров сто, и снова налево, у Макдоналдса,
Бывшее трамвайное депо, да ты знаешь, наверное,
Церковь там восстанавливается, как же ее,
Дмитрия Солунского, кажется, да, Дмитрия Солунского, –
Это там мне сказали: радоваться нужно,
Что онкология, что кранты – помнишь, рассказывала, –
Радоваться, а не об исцелении просить, представляешь? –
Так вот, я ему говорю: ты сходи, сходи туда,
Там бомжам работу дают: лед колоть, да мало ли что?
А он мне: Ты ангел, да?
Ангел, а кто же? Не Саломея на пиршестве Ирода
29 августа по Юлианскому, 11 сентября
По новому календарю, не Суламифь,
Восходящая от пустыни как бы столбы дыма,
Дыма котельных, не европеянка нежная –
Просто соломинка в неугасимом огне Его
– А что, тридцать лет осталось, ну, пятьдесят, –
Вставляет отец Андрей, разрезая
Фаршированный рисом с морковью
Постный перец, – профессор Осипов
Семинаристам на лекциях об Антихристе
Так прямо и говорит: вы, мол, его сами его увидите
И с хоругвями встречать выйдете
– Отец Анатолий, вам чай или кофе?
А вам, отец Константин?
Тридцать лет, пятьдесят ли, но я,
Властью мне данной, расскажу тебе, как
Разгоралось неделю назад,
Блёкло и снова являлось то здесь то там,
Молоком убегало, ходило за мной по пятам,
Колыхалось лучами зеленоватыми,
Словно соломенный смутный навес на ветру,
Сияние в Салехарде
В соавторстве с Сальвадором Дали
1.
Перья страуса, перья колышутся
Над запорошенным микрорайоном, огни,
То, должно быть, Нерон зажигает свои факела,
Нет, пожалуй, не он, не великий артист,
А какой-нибудь пьяный фонарщик с планеты людей,
Не вернувшийся летчик, а мы –
Мы стоим, как стояли, объятые пламенем,
Мы стоим как стояли спина к спине
Эксгумация
Все во имя массового человека,
Все для блага массового человека –
О не ведите, не ведите меня к нему,
Я не хочу видеть этого человека!
Чукче удаляют камни глупости
Камни, камушки или каменья,
Дом Бога – Бет Эль,
Жертвенник из неотесанных,
Неоскверненных камней
И великолепие зданий,
Славящих зодчего и камнереза, заказчика,
Будь это царь Соломон или вовсе не царь,
А Борис Николаевич Ельцин
Камень на камень, кирпич на кирпич,
Лунные камни и камни безумия, Боже, тюльпаны,
Тюльпаны в моей голове! Удали их скорей, командир,
Эти метеориты, зачем они Лубберту Дасу?
Давай, извлекай их скорей, жестяная воронка!
Вдруг драгоценны они, камни глупости? Вдруг хризолиты?
Из бюргерских мочевых пузырей, говорят,
Извлекает Либориус фон Патеборн хризолиты.
Что ты удалил – то твое. Заодно и пожертвуешь
На монастырь, а то для чего он,
Мних этот здесь? Для чего здесь черница?
Бисером бархатный вышит кошель,
На главе ее книга покоится,
На золотые застежки застегнута.
Друг, для чего ты пришел?
Чукча верует Маленькой Нерпе,
Молится Маленькой Нерпе всегда,
Когда предстоит операция по извлеченью камней
Из насквозь промороженного… нет, не мозга –
Какие у чукчи мозги? – так, болотце в родной лесотундре,
Дальше нее не сошлют, потому ничего не боится
У вас в Хёртогенбосе чукча,
Боится лишь Маленькой Нерпы:
А ну как обидится, и говорить перестанет?
И кости его станут воздухом или сияньем,
Колышимым ветром.………………….
Знак
На белом поле красный крест
В ночи мелькнет тебе со скорой
И станет разуму опорой:
Вот поле выявленных мест,
И пусть не свет еще, но все же
В наплывах тьмы, в набегах дрожи
Он что-то значит, этот жест.