После последней смерти
По прихоти им вымышленных крил
Баратынский
Земли безвидной пристальная ртуть,
Звездам числа нет, птицам нет числа
(Блестит Дорога Мертвых – Птичий Путь)
Сгорит земля и все ее дела,
И брачный тот чертог, его стропил
Обломки над крикливою водой
Отчетливо нам полюс предъявил
Под облаков летучею грядой,
Винтами этих вымышленных крил
Лишь скалы Антарктида вне времен,
Но флорентиец, помнишь, говорил:
Он первою любовью сотворен
Abendland
Донесенья подводников Деница,
Оледеневшие рубки его субмарин,
Гравий и ветер, остовы скал,
Основанья земли, перетертые в гравий,
Лишайник, слюда незавидных земель –
Русским оставил Кук
Честь их открытья
И было промозглое взморье,
Шельф и поморник на камне,
Горный хрусталь в рюкзаках
И под ногами череп пингвина –
Белый, как вырезанный из бумаги
Летательный аппарат,
А над головами кружил альбатрос,
Солнце явилось, окрасило золотом ртуть
Ила среди развалин
Потустороннего Кенигсберга
И было упорство ветра,
Был укреплен валунами крест на утесе,
И руины горного кряжа в проливе Дрейка
Мы созерцали в Татьянин день,
Красовицкому предоставив
Мистику хельдингов,
Мистику полых пространств подо льдом
Земли Королевы Мод
Алтари твои, Босх…
Ивану Жданову
Алтари твои, Босх, дураков корабли,
Над бетонкой висит мертвый спутник земли:
Лед и трупные пятна листвы под льдом –
Под светящимся льдом над ступенями плит,
Но не славен никто, да и жив ли пиит,
Там, за морем дождей, свой поставивший дом,
Обустроивший скит?
То коньками изрезанный лед за бортом,
То ночные под ним проплывут патрули,
И погасят огни Геркуланум, Содом,
Алтари твои, Босх, дураков корабли…