July 17
Сказание о крысолове. Глава 1. Миграция грызунов
У крыс – морская душа. Они никогда не бегут с корабля на берег, они просто перебираются на другой корабль
Биологи, изучающие пасюков, сходятся во мнении, что ума и сообразительности им не занимать. Они умело избегают всевозможных ловушек. А если кто-то из сородичей погибает, отведав отравленной приманки, крысы сразу вычисляют причинно-следственную связь и впредь никогда не купятся на нее. И напротив, им ничего не стоит добраться до пищи, лежащей в закрытой крышкой кастрюле, если только она не придавлена тяжелым грузом.]
Не правда ли, чем-то это что-то напоминает?
Впрочем, разговор сейчас вовсе даже не о биологии, но сугубо о хитросплетениях партийно-политических водоворотов в нашем тихом губернском омуте. Например, руководству ярославской областной организации «Единой России» самое время вспомнить пророчество беззаветного борца за свободу Попандопуло: «У пана атамана нэма золотого запасу и хлопцы начинают разбегаться в разные стороны. Если так пойдет дальше, я тоже разбегусь в разные стороны».
Пока еще не слишком массовый, но уже вполне явственно обозначившийся исход более или менее приметных членов партии действующей вроде бы власти весьма недвусмысленно намекает на незавидное будущее этого корабля. Вот только вчера еще гордо бороздившего бескрайние просторы того зловонного болота, в которое превратилась партийно-политическая жизнь России. А сегодня всё больше напоминающего «корабль обреченных», своевременное бегство с которого вопрос даже не ума, но инстинкта самосохранения. Ибо у политика и вора общим руководящим принципом в их профессиональной деятельности является девиз: главное – вовремя смыться.
В сущности, уже не суть важно, через какую конкретную пробоину просочится в трюмы та последняя капля, которая окончательно решит судьбу очередного «Титаника». Тем более что все свои пробоины большегрузная посудина заслужила честно, умудряясь отыскивать подводные рифы и беспризорные айсберги даже на нашем болоте, где кроме всяческих жаб и прочих земноводных гадов отродясь ничего примечательного не водилось.
В итоге сложилась такая ситуация, когда в любом присутственном месте куда ни плюнешь, а всенепременно угодишь в члена неудобоназываемой партии. В результате природная любовь народа нашего к начальству неизбежно в конце концов сосредоточилась в точке, из которой практически все эти кувшинные рыла и расползались по бесчисленным кабинетам, занявшим все сколько-нибудь доходные места необъятной родины. Такого напора чувств, естественно, не смогли бы выдержать мужи и более закаленные в политических баталиях, нежели раскормившиеся до неприличия столоначальники всех чинов и уровней. Которые, как известно, и олицетворяют собой теперешние ум, честь и совесть. В лице все той же общеизвестной партии.
В результате лицо это приняло такое выражение, что для более чем значительного количества электоральной массы стало все более затруднительно однозначно определить, каким, собственно, местом повернута к ним власть. Причем загадка эта оказалась до того трудноразрешимой, что кажется легче плюнуть да и отойти от греха. Что и происходит, причем движение приобретает все более массовый характер и, того гляди, перейдет в цепную реакцию, остановить которую, если верить науке, никакой инстанции уже не под силу. А значит, игры в плевки на меткость стали уже прямо-таки всенародной забавой.
На этом фоне насиженное теплое местечко у корыта стало стремительно терять свою былую привлекательность. Ибо содержимое вчера еще привилегированного корыта не просто прямо-таки на глазах куда-то исчезает, но и то, что остается, начинает эдак весьма неприятно попахивать. Пора подыскивать более экологически чистые источники продуктового снабжения, потому как чем раньше найдешь, тем с большей выгодой можно конвертировать один партбилет на другой.
При этом особенно любопытно наблюдать, как вчерашние верные солдаты одной партии сегодня прямо-таки наизнанку выворачиваются, доказывая свою преданность новому знамени. Ну, а поскольку политический процесс у нас сегодня сводится к поливанию дерьмом оппонента по любому поводу и даже вовсе без оного, то и степень преданности определяется количеством дерьма, выливаемого перебежчиком на вчерашних соратников.
Капитан пыжится и подрагивающими пальцами не забывает молодецки подкручивать поникший ус, но прочий командный состав тревожно переглядывается и как бы невольно жмётся поближе к средствам спасения. Все понимают необходимость чего-то срочного и даже чрезвычайного, однако никто не спешит проявлять инициативу, поскольку личным примером увлекать за собой массы и собственным телом затыкать дырки в борту дураков здесь нет: а вдруг само выплывет?
Проблема еще и в том, что в команде этого роскошного и отделанного всеми мыслимыми и немыслимыми излишества корабля подлинных профессионалов даже и штатным расписанием не предусмотрено. Ибо в команду записывались не для того, чтобы исполнять свои профессиональные обязанности, но исключительно для того, чтобы с самого начала на все сколько-нибудь урожайные посты попадание в штатное расписание определялось не квалификацией соискателя, но исключительно аппаратным весом соискателя и его талантами по части поиска протекции. То есть, всё, что они умеют, это вылизывать соответствующие места у тех, кто заведует кормилом корабля, что в условиях кораблекрушения помочь вряд ли может.
Продолжение следует
