Восходящая от пустыни
Кто ты, восходящая от пустыни…
Песня Песней
Не Саломея, нет, соломинка скорей –
Просто соломинка с улицы Клязьминской,
Не стрекоза, не нагая плясунья в луче,
Зажигающем крылья стрекоз на стекле,
Не нагая плясунья – былинка Иезекииля
– Я ему говорю – молодой такой, русый-русый! –
Я ему говорю: ты бульон-то попей, пока он горячий,
Пирожки потом съешь, и не ходи к баптистам,
Зачем тебе, сам подумай, здесь, по Урицкого и налево,
Еще метров сто, и снова налево, у Макдоналдса,
Бывшее трамвайное депо, да ты знаешь, наверное,
Церковь там восстанавливается, как же ее,
Дмитрия Солунского, кажется, да, Дмитрия Солунского, –
Это там мне сказали: радоваться нужно,
Что онкология, что кранты – помнишь, рассказывала, –
Радоваться, а не об исцелении просить, представляешь? –
Так вот, я ему говорю: ты сходи, сходи туда,
Там бомжам работу дают: лед колоть, да мало ли что?
А он мне: Ты ангел, да?
Ангел, а кто же? Не Саломея на пиршестве Ирода
29 августа по Юлианскому, 11 сентября
По новому календарю, не Суламифь,
Восходящая от пустыни как бы столбы дыма,
Дыма котельных, не европеянка нежная –
Просто соломинка в неугасимом огне Его
– А что, тридцать лет осталось, ну, пятьдесят, –
Вставляет отец Андрей, разрезая
Фаршированный рисом с морковью
Постный перец, – профессор Осипов
Семинаристам на лекциях об Антихристе
Так прямо и говорит: вы, мол, его сами его увидите
И с хоругвями встречать выйдете
– Отец Анатолий, вам чай или кофе?
А вам, отец Константин?
Тридцать лет, пятьдесят ли, но я,
Властью мне данной, расскажу тебе, как
Разгоралось неделю назад,
Блёкло и снова являлось то здесь то там,
Молоком убегало, ходило за мной по пятам,
Колыхалось лучами зеленоватыми,
Словно соломенный смутный навес на ветру,
Сияние в Салехарде